Как формировалось первичное «чувство» времени?

Для оценки подобного рода ситуаций и определения стратегии их разруливания наиболее приемлем принцип единства времени и пространства действия. Его оригинальную и во многом продуктивную интерпретацию предложил крупнейший отечественный специалист в области микробиологии академик Г.А. Заварзин. Сам термин haecceitas принадлежит философу Х11 в. Дунсу Скотту и означает ha — здесь и сейчас, esseitas — существующее нечто. Мартин Хайдеггер перевёл его на немецкий язык словом Dasein, широко применяемым в философии экзистенциализма. Изучающий процессы эволюции микромира планеты, длившейся миллионы лет, Г.А. Заварзин в замечательном философском эссе «Бытие и развитие: эволюция, сукцессия, хаэссеитас» пишет: «Хаэссеистас — это то, что мы наблюдаем здесь и сейчас как реально существующее действительное. Прошлое обладает действительностью в той мере, в которой приходит в настоящее как результат, хотя оно обладало действительностью в полной мере в исчезнувшем времени. Будущее относится к области возможного и оценивается по вероятности, как, например, неизбежная смерть живого существа; будущее не реализовано и находится в области пространства возможностей, не воздействующих на настоящее здесь и сейчас». Единственное, что в данном фрагменте вызывает возражения, — это неправомерное по отношению к социальной реальности дистанцирование процесса становления будущего от воздействия на него многофакторного и противоречивого настоящего .

В экзистенциальном плане не воспринимаемые перцептивно переходы времени по типу листа Мёбиуса могут выливаться при депрессиях в причудливое смешение и парадоксальные их перестановки. Сёрен Кьеркегор детально и красочно описал такого рода ситуацию в книге «Несчастнейший»: «Одинокий, на самого себя покинутый, стоит он в безмерном мире, и у него нет настоящего, где бы он мог почить, ни прошлого, по которому он мог бы потосковать, так как его прошлое ещё не настало, как нет и будущего, на которое он6 мог бы надеяться, ибо его будущее уже прошло. Ему нельзя состариться, так как он никогда не был молодым; он не может с тать молодым, так как уже стар; в известном смысле ему нельзя и умереть, так как он ведь и не жил; в известном смысле ему нельзя и жить, так как он уже умер; он не может и любить, потому что любовь всегда — в настоящем, а у него нет ни настоящего, ни прошедшего, ни будущего, и в то же время он — воспринимающая душа, и он ненавидит мир только потому, что любит его; у него нет никакой страсти не потому, что он чужд всякой страсти, но потому, что в одно и то же мгновение у него и противоположная страсть, у него нет времени ни на что, не потому, чтобы его время было занято чем-нибудь другим, а потому, что он совсем не знает времени; он бессилен, не потому, что лишён силы, а потому, что собственная сила обессиливает его» .